Рассказ Н.С. Лескова «Левша» — одно из самых популярных произведений
писателя. Здесь привлекает сочетание народных, фольклорных истоков с
глубокими мыслям и автора о сущности русского национального характера, о
роли России и русских в мире. Не случайно это произведение имеет
подзаголовок «Сказ о тульском косом левше и о стальной блохе». «Левша»
сымитирован под народную легенду, хотя позднее Лесков признавался: «Я
весь этот рассказ сочинил... и левша есть лицо мною выдуманное». Чтобы
стилизовать рассказ под фольклор, выбран повествователь, сильно
отличающийся от подлинного автора как особенностями речи, так и
биографией. У читателей создается впечатление, что рассказчик — такой же
тульский мастеровой, как и умелец-оружейник Левша. Он говорит совсем
иначе, чем Лесков, и наделяет действующих лиц несвойственными их
реальным прототипам речевыми характеристиками. Например, донской атаман
граф Платов, будучи с императором Александром Павловичем в Англии,
«велел денщику подать из погребца фляжку кавказской водки-кизлярки,
дерябнул хороший стакан, на дорожный складень Богу помолился, буркой
укрылся и захрапел так, что во всем доме англичанам никому спать нельзя
было».И тот же Платов говорит совсем как мужик или мастеровой: «Ах они,
шельмы собаческие! Теперь понимаю, зачем они ничего мне там сказать не
хотели. Хорошо еще, что я одного ихнего дурака с собой захватил». Не
лучше выражается, в представлении повествователя, и сам император: «Нет,
я еще желаю другие новости видеть...» Такова же и собственная речь
рассказчика, что мы уже видели при описании Платова. Автор «Левши»,
передоверив ему повествование, непосредственно за собой оставил только
подстрочные примечания, благодаря которым у читателей создается
впечатление о достоверности фактов, положенных в основу рассказа. Язык
примечаний литературно правильный, почти научный. Здесь уже слышен
собственный лесковский голос: «Поп Федот» не с ветра взят: император
Александр Павлович перед своею кончиною в Таганроге исповедовался у
священника Алексея Федотова-Чеховского, который после того именовался
«духовником его величества» и любил ставить всем на вид это совершенно
случайное обстоятельство. Вот этот-то Федотов - Чеховский, очевидно, и
есть легендарный «поп Федот»». А вот голос Левши в рассказе по стилю
почти неотличим от речи других персонажей и повествователя. Добавим еще,
что Лесков намеренно дает народную огласовку фамилий известных вельмож.
Например, канцлер граф К.В. Нессельроде превратился в графа
Кисельвроде. Таким способом писатель передал свое негативное отношение к
деятельности Нессельроде на посту министра иностранных дел.
Главный герой рассказа — человек необразованный, не лишенный
свойственных русским недостатков, в том числе дружбы с «зеленым змием».
Однако основное свойство Левши — необыкновенное, чудесное мастерство. Он
утер нос «аглицким мастерам», подковал блоху такими мелкими гвоздями,
что и в самый сильный «мелкоскоп» не увидишь. Образом Левши Лесков
доказывал, что неверно мнение, вложенное в уста императора Александра
Павловича: у иностранцев «такие природы совершенства, что как
посмотришь, то уже больше не будешь спорить, что мы, русские, со своим
значением никуда не годимся». Левша не поддается никаким соблазнам и
отказывается предать Родину, жертвуя жизнью, чтобы передать: «Скажите
государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас
не чистили, а то, храни Бог, войны, они стрелять не годятся». Но
чиновники так и не передали ни тогдашнему императору, ни его преемнику
этого предупреждения, в. результате чего будто бы русская армия
проиграла Крымскую войну. И когда друг Левши «аглицкий полшкипер» на
замечательном ломаном языке утверждает: «У него хоть и шуба овечкина,
так душа человечкина», с нами говорит уже сам автор рассказа.